нормы и версификация - 2
Aug. 20th, 2001 12:48 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
avvaПродолжение мыслей, начатых вот здесь. Уже неделю пытаюсь записать, да что-то всё ноги танцору мешали.
Пора выложить карты на стол. Примеры с "вослицательным знаком", или "точкой с запятой" у Пушкина - относительно редкие, периферийные примеры конфликта языковых и поэтических норм (но тем и полезны - тем очевиднее конфликт). Самый простой и обычный пример, который мы встречаем постоянно - сдвиг ударения в пользу размера:
Но вы, разрозненные томы
Из библиотеки чертей.
Читая вслух этот отрывок из Онегина, мы неизбежно произнесём "библиотеки" с ударением на о - но почему? Ведь так по-русски никто не говорит: ударяют библиотека. Что здесь происходит?
Конечно, противостояние языковой и поэтической нормы. Языковая норма говорит: прочти библиотеки. Поэтическая норма говорит: первые три слога строки безударны; чтобы поддержать ямб, ты обязан ударить четвёртый слог строки и прочесть библиотеки. Побеждает поэтическая норма, как и обычно в русской классической поэзии.
Побеждает она только потому, что русской классической поэзии свойственна исключительная строгость слога. Размер не нарушается почти никогда; поэтому (возможное, и даже диктуемое языковыми соображениями) прочтение, грубо нарушающее его, создаёт нестерпимый эстетический дисбаланс. Мы как бы подсознательно взвешиваем два зла и выбираем из них лучшее: что хуже - неправильно ударить слово или создать исключительный ритмический диссонанс? Выходит, что хуже создать диссонанс. На самом деле, конечно, это только метафора: мы не выбираем каждый раз заново - сознательно или нет. Предпочтение поэтической нормы языковой усваивается нами бессознательно, когда мы слышим, как кто-то читает вслух стих с "неправильным" ударением. Достаточно нескольких повторов, чтобы жадный на закономерности мозг уловил и усвоил новую закономерность.
Но тут опять-таки важнее всего понять, что это предпочтение не универсально: в другой культуре, в другой поэзии всё может сложиться по-другому. И вот англичане, например, практически (ах, как важно это ограничивающее практически! но это уже совсем другая тема) всегда предпочитают языковую норму поэтической (в том, что касается размера): слова читаются так, как они ударяются в нормальной обычной речи, а не так, как диктует абстрактный ямб. Никакой ямбический рисунок не заставит ударить неопределённый артикль. Это обстоятельство и объясняет частично, и подкрепляет исключительную ритмическую "расшатанность" английского стиха. Вот несколько примеров такой расшатанности (выбраны наугад из сонетов Шекспира):
Pity the world, or else this glutton be,
Инверсия в первой стопе: хореическая стопа вместо ямбической. У русского, незнакомого с английской поэзией, первый импульс прочитать так, чтобы сохранить ямб: pity. Для англичанина такое прочтение невозможно.
O me! What eyes hath love put in my head
А здесь инверсия в четвёртой стопе, потому что глагол put неизбежно ударяется в английской речи сильнее, чем служебное слово in. "Чистое" ямбическое прочтение "put in" неестественно.
As subject to Time's love, or to Time's hate
Особенно сложный пример: два раза повторяются два безударных слога подряд, два раза повторяются два ударных слога подряд - и всё равно это считается пятистопным ямбом!
Заключение: а нет пока никакого заключения. Продолжение следует, будем надеяться.
P.S. Чтобы было больше одного примера по-русски, и не только из Онегина (там много есть), цитирую ещё случайно замеченное вчера, когда листал сборник Блока:
Я люблю, и любуюсь, и жду
Переливчатых красок и слов.
Подойду и опять отойду
В глубины протекающих снов.
Пора выложить карты на стол. Примеры с "вослицательным знаком", или "точкой с запятой" у Пушкина - относительно редкие, периферийные примеры конфликта языковых и поэтических норм (но тем и полезны - тем очевиднее конфликт). Самый простой и обычный пример, который мы встречаем постоянно - сдвиг ударения в пользу размера:
Но вы, разрозненные томы
Из библиотеки чертей.
Читая вслух этот отрывок из Онегина, мы неизбежно произнесём "библиотеки" с ударением на о - но почему? Ведь так по-русски никто не говорит: ударяют библиотека. Что здесь происходит?
Конечно, противостояние языковой и поэтической нормы. Языковая норма говорит: прочти библиотеки. Поэтическая норма говорит: первые три слога строки безударны; чтобы поддержать ямб, ты обязан ударить четвёртый слог строки и прочесть библиотеки. Побеждает поэтическая норма, как и обычно в русской классической поэзии.
Побеждает она только потому, что русской классической поэзии свойственна исключительная строгость слога. Размер не нарушается почти никогда; поэтому (возможное, и даже диктуемое языковыми соображениями) прочтение, грубо нарушающее его, создаёт нестерпимый эстетический дисбаланс. Мы как бы подсознательно взвешиваем два зла и выбираем из них лучшее: что хуже - неправильно ударить слово или создать исключительный ритмический диссонанс? Выходит, что хуже создать диссонанс. На самом деле, конечно, это только метафора: мы не выбираем каждый раз заново - сознательно или нет. Предпочтение поэтической нормы языковой усваивается нами бессознательно, когда мы слышим, как кто-то читает вслух стих с "неправильным" ударением. Достаточно нескольких повторов, чтобы жадный на закономерности мозг уловил и усвоил новую закономерность.
Но тут опять-таки важнее всего понять, что это предпочтение не универсально: в другой культуре, в другой поэзии всё может сложиться по-другому. И вот англичане, например, практически (ах, как важно это ограничивающее практически! но это уже совсем другая тема) всегда предпочитают языковую норму поэтической (в том, что касается размера): слова читаются так, как они ударяются в нормальной обычной речи, а не так, как диктует абстрактный ямб. Никакой ямбический рисунок не заставит ударить неопределённый артикль. Это обстоятельство и объясняет частично, и подкрепляет исключительную ритмическую "расшатанность" английского стиха. Вот несколько примеров такой расшатанности (выбраны наугад из сонетов Шекспира):
Pity the world, or else this glutton be,
Инверсия в первой стопе: хореическая стопа вместо ямбической. У русского, незнакомого с английской поэзией, первый импульс прочитать так, чтобы сохранить ямб: pity. Для англичанина такое прочтение невозможно.
O me! What eyes hath love put in my head
А здесь инверсия в четвёртой стопе, потому что глагол put неизбежно ударяется в английской речи сильнее, чем служебное слово in. "Чистое" ямбическое прочтение "put in" неестественно.
As subject to Time's love, or to Time's hate
Особенно сложный пример: два раза повторяются два безударных слога подряд, два раза повторяются два ударных слога подряд - и всё равно это считается пятистопным ямбом!
Заключение: а нет пока никакого заключения. Продолжение следует, будем надеяться.
P.S. Чтобы было больше одного примера по-русски, и не только из Онегина (там много есть), цитирую ещё случайно замеченное вчера, когда листал сборник Блока:
Я люблю, и любуюсь, и жду
Переливчатых красок и слов.
Подойду и опять отойду
В глубины протекающих снов.
