![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
avvaЛюблю кидать сосиски прямо из морозильника в кипяток.
Вода в кастрюле теснится, и бурлит, и рвется рвется рвется в бой. Сейчас вот - еще минуту, еще две - и кажется, она взметнется вон из кастрюли и заполонит все вокруг потоками прозрачной пузыристой лавы.
Первую сосиску она вовсе не замечает. Может, чуть-чуть убавилось шума, и бешеная пляска кипятка чуть-чуть замедлилась, но сам кипяток этого даже и не знает, он все так же хорохорится, все так же наскакивает на бока кастрюли, он еще нам всем покажет кузькину мать.
Вторая сосиска входит в воду, и кипяток понимает, что что-то тут не так, что-то странное происходит. Нет, он все еще кипит, но видно, что это уже системная оппозиция. В его гоноре отчетливо просматриваются теперь сомнение, неуверенность в себе, проклятая интеллигентская рефлексия. А действительно ли я хочу покорить мир? - спрашивает он себя, и не находит ответа.
Третья сосиска - и внезапно стихает шум, оставляя за собой лишь мелкое журчание. Кое-где еще топорщатся и взрываются пузыри - не ведают, что обречены - они в меньшинстве и народ не с ними. Формально говоря, это еще кипяток, но если надо добавлять "формально говоря", понятно, что дела плохи. Впрочем, не надо преувеличивать. Он и сейчас еще ого-го. Он и сейчас ошпарит кого надо так, что мало не покажется. Он утешает себя тем, что потерянные лихость и наскок с лихвой компенсируются опытом.
Четвертая сосиска - и спокойная вода поворачивается к тебе и говорит: "Знаешь, я не знаю точно, ЧТО это было, я только понимаю, что была не в себе. Я не знала, что могу настолько... уф. Тайм-аут. Мне нужно как следует подумать об этом. Давай поговорим минуты через три."
Вода в кастрюле теснится, и бурлит, и рвется рвется рвется в бой. Сейчас вот - еще минуту, еще две - и кажется, она взметнется вон из кастрюли и заполонит все вокруг потоками прозрачной пузыристой лавы.
Первую сосиску она вовсе не замечает. Может, чуть-чуть убавилось шума, и бешеная пляска кипятка чуть-чуть замедлилась, но сам кипяток этого даже и не знает, он все так же хорохорится, все так же наскакивает на бока кастрюли, он еще нам всем покажет кузькину мать.
Вторая сосиска входит в воду, и кипяток понимает, что что-то тут не так, что-то странное происходит. Нет, он все еще кипит, но видно, что это уже системная оппозиция. В его гоноре отчетливо просматриваются теперь сомнение, неуверенность в себе, проклятая интеллигентская рефлексия. А действительно ли я хочу покорить мир? - спрашивает он себя, и не находит ответа.
Третья сосиска - и внезапно стихает шум, оставляя за собой лишь мелкое журчание. Кое-где еще топорщатся и взрываются пузыри - не ведают, что обречены - они в меньшинстве и народ не с ними. Формально говоря, это еще кипяток, но если надо добавлять "формально говоря", понятно, что дела плохи. Впрочем, не надо преувеличивать. Он и сейчас еще ого-го. Он и сейчас ошпарит кого надо так, что мало не покажется. Он утешает себя тем, что потерянные лихость и наскок с лихвой компенсируются опытом.
Четвертая сосиска - и спокойная вода поворачивается к тебе и говорит: "Знаешь, я не знаю точно, ЧТО это было, я только понимаю, что была не в себе. Я не знала, что могу настолько... уф. Тайм-аут. Мне нужно как следует подумать об этом. Давай поговорим минуты через три."
