хочу всё знать (музыкальное)
Nov. 21st, 2005 10:23 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
avvaУ меня появился новый MP3-плейер, который мне нравится больше старого, хотя бы тем, что не сломался пока. Поэтому я опять начал ходить на работу и обратно пешком, и слушать курс аудио-лекций How to Listen to and Understand Great Music профессора Гринберга из Сан-Франциско. Очень хороший, кстати, курс. Просто нет слов какой хороший.
(не могу не упомянуть очень смешную фразу из первой вводной лекции: "Music allows us to become more flexible intellectually and better problem-solvers". Но несмотря на этот прагматизм объяснений, зачем кому-то может понадобиться обзорный курс классической музыки, он действительно замечательный)
Я сейчас на шестой лекции, посвящённой мадригалам конца 16-го века. И вот какой у меня глупый вопрос возник. Гринберг объясняет там, как в этих мадригалах особенно часто использовали технику "рисования слов", word painting - т.е. музыкальных узоров, которые отражают в некотором смысле смысл слов, которые поются. Скажем, когда в сонете, на котором основан мадригал, упоминается смерть, именно на этом месте в мелодии идёт нисходящая последовательность нот в миноре, и это становится своего рода конвенцией, общим приёмом. Или, ещё более просто, если в тексте, скажем, кто-то сбегает вниз с холма, в музыке ноты тоже будут спускаться.
Да, и тут у меня возник глупый вопрос. Откуда вообще впервые появилась ассоциация, что более высокие ноты - именно более "высокие", а более низкие - более "низкие". Иными словами, почему высота звука называется именно "высотой" (пространственная метафора именно в этом направлении, снизу вверх), и почему более высокие звуки оказались на этой метафорической школе, которая у нас у всех отпечатана в сознании, более высокими с пространственной точки зрения?
Наверное, есть очевидный ответ, и я его просто не знаю. Или нет?
(не могу не упомянуть очень смешную фразу из первой вводной лекции: "Music allows us to become more flexible intellectually and better problem-solvers". Но несмотря на этот прагматизм объяснений, зачем кому-то может понадобиться обзорный курс классической музыки, он действительно замечательный)
Я сейчас на шестой лекции, посвящённой мадригалам конца 16-го века. И вот какой у меня глупый вопрос возник. Гринберг объясняет там, как в этих мадригалах особенно часто использовали технику "рисования слов", word painting - т.е. музыкальных узоров, которые отражают в некотором смысле смысл слов, которые поются. Скажем, когда в сонете, на котором основан мадригал, упоминается смерть, именно на этом месте в мелодии идёт нисходящая последовательность нот в миноре, и это становится своего рода конвенцией, общим приёмом. Или, ещё более просто, если в тексте, скажем, кто-то сбегает вниз с холма, в музыке ноты тоже будут спускаться.
Да, и тут у меня возник глупый вопрос. Откуда вообще впервые появилась ассоциация, что более высокие ноты - именно более "высокие", а более низкие - более "низкие". Иными словами, почему высота звука называется именно "высотой" (пространственная метафора именно в этом направлении, снизу вверх), и почему более высокие звуки оказались на этой метафорической школе, которая у нас у всех отпечатана в сознании, более высокими с пространственной точки зрения?
Наверное, есть очевидный ответ, и я его просто не знаю. Или нет?
