российская политика: 282-я статья и крылов

[avva]

Процитирую запись r_l, с которой я согласен не целиком, но полностью:

"282-я статья - это позор.
В нормальной ситуации сценарий должен развиваться так: часть общества шумит и требует от властей распять Крылова, другая часть общества тоже шумит и требует от ООН, ZOG и Николы-угодника досрочно канонизировать Крылова; государственные чиновники долго и публично взвешивают все на своих весах и отказываются распинать Крылова со ссылкой на гарантированную законами свободу слова, тем самым они посылают первой части сигнал "мы вас слышим и сочувствуем вашему негодованию", а второй части сигнал: "шалите, дураки, осторожно!". Этот процесс всякий раз возобновляется, исход не является автоматически предрешенным, грань между дозволенными глупостями и призывами к насилию постоянно проблематизируется, оставаясь в фокусе внимания общества, тем самым фронтиры свободы и политкорректности сохраняют свой статус значимой для общества зоны.
В случае с Крыловым мы наблюдаем совершенно иной сюжет, опасный для свободы (в том числе для права на высказывание тех, кто легко объявляет Крылова заслуживающим уголовного наказания). В условиях культивируемого властью отчуждения общества от государства инициатива последнего по ограничению права на слова всегда подозрительна. Не замечать это недальновидно и не очень разумно, по-моему.
Еще раз: 282-я статья и вся практика ее применения - позор. Крылов может не нравиться вам лично. Его поступки и оценки могут казаться вам глупыми, неэтичными или даже опасными. Но поддерживать инициированное басманным ведомством обвинение (или уклоняться "в виде исключения" от высказывания своего отношения) - игры с лобзиком на ветвях бузины."

Comments

[eisenberg.livejournal.com]

"Когда они пришли за фашистами, я молчал..."

[cousin-it.livejournal.com]

Мне кажется, точнее всего будет так:

Когда плохие люди резали друг друга, я молчал. Потом победители пришли резать нас.

[valera.livejournal.com]

Имхо, лучше все же так: "I may not agree with what you say, but I will fight to the death for your right to say it"

Потому что государство, это не "плохие люди", и тут не режут друг друга, а государство режет одного за его слова. Он же государство резать не может никак.