об одной переписке
Jan. 24th, 2013 02:38 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
avvaАвгуст де Морган, английский математик (1806-1871)
Уильям Гамильтон, ирландский математик (1805-1865)
вели между собой обширную переписку в течение почти 25 лет, с начала 1840-х и до смерти Гамильтона. Они начали с обсуждения математических вопросов, но постепенно стали близкими друзьями, и их переписка включала в себя обсуждение множества разных тем, кроме математики, включая и личную их жизнь. де Морган, хоть был на год моложе, играл роль старшего товарища и ментора в этой переписке.
И за эти 25 лет близкой дружбы по переписке они ни разу не встретились (им случалось дважды быть в одной компании, еще до начала переписки, но по сути дела они не были лично знакомы). де Морган прожил все эти годы неотлучно в Лондоне, Гамильтон - в Дублине.
В 1865-м году Гамильтон умер после внезапного приступа подагры. де Морган узнал о смерти друга из газет. Вот письмо, которое он написал вдове Гамильтона в тот же день:
----------------
From Professor De Morgan to Lady Hamilton.
91, Adelaide-road, N.W., September 5, 1865.
Dear Lady Hamilton— I shall certainly not intrude on your
grief by sending this letter according to its date ; I write it on the
day on which I have received the shock of hearing that one of my
dearest friends has passed away, without my knowing that any the
least alteration had taken place in his health. That I shall sooner
or later offer you my heartfelt sympathy is a thing of course ; and
I cannot do it better than by writing at once, though I know the
sending it at once would be wrong.
Several months have passed since I heard from your husband.
This was not uncommon ; our correspondence was often interrupted
by longer periods ; it went and came by fits and starts. I hoped
that all things were going on as usual, and was meditating a letter
of inquiry to be replied to as many of the same kind had been
before, when three lines in the Daily Telegraph put me in posses-
sion of the sad news that nothing of my friend was left in this
world except his deathless fame and his mourning family.
I have called him one of my dearest friends, and most truly ;
for I know not how much longer than twenty-five years we have
been in intimate correspondence, of most friendly agreement or
disagreement, of most cordial interest in each other. And yet we
did not know each others' faces. I met him, about 1830, at
Babbage's breakfast-table, and there, for the only time in our
lives, we conversed. I saw him, a long way off, at the dinner
given to Herschel (about 1838) on his return from the Cape ;
and there we were not near enough, nor, on that crowded
day, could we get near enough, to exchange a word. And
this is all I ever saw, and, so it has pleased God, all I shall
see in this world, of a man whose friendly communications were
among my greatest social enjoyments and greatest intellectual
treats.
There is not a word which I could offer to you or yours, on
any of those considerations which bring such comfort as the case
allows, other than what must suggest itself, and must be better
enforced by those around you. That you should soon find comfort
in such considerations would be — nay, is — his chief wish for you
and your children. May you find it !
The time will come when you, or Miss Helen, will feel able to
write me something about his last months, his decline, and the state
in which his scientific matters are left. You will, I sincerely hope,
not hurry in compliance with my request. No number of months will
abate my interest in the matter. I have watched his career from the
beginning. When I — a year younger than himself, as it happens
— was an undergraduate not far advanced, and he must have been
about nineteen years old, I heard of the extraordinary attainments
of a very young student of Trinity College, which were noised
about at Cambridge. This rumour was made more interesting by
other rumours which also circulated about the same time concern-
ing another young Irishman, then recently matriculated at Cam-
bridge. This was poor Murphy, whose subsequent career, though
great in mathematics, fell short in conduct and discretion. He
wanted all but mathematical education in early youth. The
appearance of the two at once in the field gave both an interest,
and I was thus led to watch Hamilton's career before I knew
anything of him personally.
His memory will be very bright and very lasting. I trust
that care will be taken to illustrate the singular variety of his
attainments and the fertility of his mind. His publications give
no more than a glimpse of what he was out of mathematics. Nor
must it be left unrecorded how truly good he was as a man and a
member of Society. In exact science he will be the Irishman of
his day and of that to come, just as much as his namesake was in
mental speculation the Scotchman.
With the warmest wishes for you and yours, I am, dear Lady
Hamilton, sincerely yours, A. De Morgan.
Уильям Гамильтон, ирландский математик (1805-1865)
вели между собой обширную переписку в течение почти 25 лет, с начала 1840-х и до смерти Гамильтона. Они начали с обсуждения математических вопросов, но постепенно стали близкими друзьями, и их переписка включала в себя обсуждение множества разных тем, кроме математики, включая и личную их жизнь. де Морган, хоть был на год моложе, играл роль старшего товарища и ментора в этой переписке.
И за эти 25 лет близкой дружбы по переписке они ни разу не встретились (им случалось дважды быть в одной компании, еще до начала переписки, но по сути дела они не были лично знакомы). де Морган прожил все эти годы неотлучно в Лондоне, Гамильтон - в Дублине.
В 1865-м году Гамильтон умер после внезапного приступа подагры. де Морган узнал о смерти друга из газет. Вот письмо, которое он написал вдове Гамильтона в тот же день:
----------------
From Professor De Morgan to Lady Hamilton.
91, Adelaide-road, N.W., September 5, 1865.
Dear Lady Hamilton— I shall certainly not intrude on your
grief by sending this letter according to its date ; I write it on the
day on which I have received the shock of hearing that one of my
dearest friends has passed away, without my knowing that any the
least alteration had taken place in his health. That I shall sooner
or later offer you my heartfelt sympathy is a thing of course ; and
I cannot do it better than by writing at once, though I know the
sending it at once would be wrong.
Several months have passed since I heard from your husband.
This was not uncommon ; our correspondence was often interrupted
by longer periods ; it went and came by fits and starts. I hoped
that all things were going on as usual, and was meditating a letter
of inquiry to be replied to as many of the same kind had been
before, when three lines in the Daily Telegraph put me in posses-
sion of the sad news that nothing of my friend was left in this
world except his deathless fame and his mourning family.
I have called him one of my dearest friends, and most truly ;
for I know not how much longer than twenty-five years we have
been in intimate correspondence, of most friendly agreement or
disagreement, of most cordial interest in each other. And yet we
did not know each others' faces. I met him, about 1830, at
Babbage's breakfast-table, and there, for the only time in our
lives, we conversed. I saw him, a long way off, at the dinner
given to Herschel (about 1838) on his return from the Cape ;
and there we were not near enough, nor, on that crowded
day, could we get near enough, to exchange a word. And
this is all I ever saw, and, so it has pleased God, all I shall
see in this world, of a man whose friendly communications were
among my greatest social enjoyments and greatest intellectual
treats.
There is not a word which I could offer to you or yours, on
any of those considerations which bring such comfort as the case
allows, other than what must suggest itself, and must be better
enforced by those around you. That you should soon find comfort
in such considerations would be — nay, is — his chief wish for you
and your children. May you find it !
The time will come when you, or Miss Helen, will feel able to
write me something about his last months, his decline, and the state
in which his scientific matters are left. You will, I sincerely hope,
not hurry in compliance with my request. No number of months will
abate my interest in the matter. I have watched his career from the
beginning. When I — a year younger than himself, as it happens
— was an undergraduate not far advanced, and he must have been
about nineteen years old, I heard of the extraordinary attainments
of a very young student of Trinity College, which were noised
about at Cambridge. This rumour was made more interesting by
other rumours which also circulated about the same time concern-
ing another young Irishman, then recently matriculated at Cam-
bridge. This was poor Murphy, whose subsequent career, though
great in mathematics, fell short in conduct and discretion. He
wanted all but mathematical education in early youth. The
appearance of the two at once in the field gave both an interest,
and I was thus led to watch Hamilton's career before I knew
anything of him personally.
His memory will be very bright and very lasting. I trust
that care will be taken to illustrate the singular variety of his
attainments and the fertility of his mind. His publications give
no more than a glimpse of what he was out of mathematics. Nor
must it be left unrecorded how truly good he was as a man and a
member of Society. In exact science he will be the Irishman of
his day and of that to come, just as much as his namesake was in
mental speculation the Scotchman.
With the warmest wishes for you and yours, I am, dear Lady
Hamilton, sincerely yours, A. De Morgan.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2013-01-24 12:52 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 01:06 am (UTC)Кстати, хотя это уже и другая история, он учился в одном колледже с Джорджем Бушем-младшим. Один раз он показывал мне фотографии из своего студенческого альбома, и я обратил внимание на студента, который спал за столом в библиотеке положив голову на стопку книг. Это был будущий президент :)
no subject
Date: 2013-01-24 01:32 pm (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 01:14 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 03:07 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 03:16 am (UTC)Да и развлечений меньше было. Письма были существенной частью культуры и досуга: их тщательно обдумывали, писали не спеша, много раз перечитывали полученные письма, носили с собой... Вполне представляю, что при этом хотелось бы писать обстоятельно и не гнаться за краткостью.
no subject
Date: 2013-01-24 03:19 am (UTC)А так он только то, что пошлет письмо не сразу, а подождет, а пишет как только узнал, упоминает как минимум три раза. То есть после первых двух абзацев складывается впечатление, что он как бы больше о себе, чем о покойном (и уж точно о его жене).
Собственно содержание разве что в последнем абзаце.
Я просто представила себя на месте жены покойного. Вот я читаю все это, читаю, и что я узнаю или получаю из первых нескольких абзацев? Кроме того, что да, вот был у моего мужа друг такой.
no subject
Date: 2013-01-24 03:55 am (UTC)1-й абзац: Объясняет, почему дата написания письма не совпадает с датой его отправки. Не особенно и многословно, просто очень вежливо и с тактом.
2-й абзац: Объясняет, почему он давно не писал. Вполне же вероятно, что вдова разбирала или будет разбирать переписку мужа. Стоило объяснить, почему был большой перерыв в последнее время, и что такие перерывы встречались и ранее. (Кстати, возможно он поэтому и пишет с задержкой, чтобы она успела посмотреть прошлую переписку своего мужа, и понять, кто такой де Морган.)
3-й абзац: Рассказывает об истории их знакомства. Надо учитывать, что он писал это письмо не только для вдовы, но и для самого себя. Для него это было последнее письмо в многолетней переписке, поэтому вполне естественно, что ему хотелось все вспомнить и подвести итоги. И вдове, думаю, тоже хотелось бы узнать что-то о человеке, с которым так долго переписывался ее муж. Если она будет перечитывать переписку ее мужа, то для понимания контекста ей будет важно знать, какие отношения у ее мужа были с де Морганом, встречались ли они и т.д. Кроме того, де Морган говорит здесь как много для него значила переписка с Гамильтоном, очень хорошо отзывается о Гамильтоне. Думаю, вдове это было приятно прочитать.
4-й абзац: Очень деликатно выражает свои соболезнования. Здесь про многословность вообще речь не идет.
5-й абзац: Также очень деликатно просит ее написать о последних месяцах мужа и статусе его научных трудах. Понятно, почему ему хочется об этом узнать, все-таки очень много лет переписки, и их многое связывало. И снова хорошо отзывается о ее муже. Я не вполне понял зачем было писать о некоем Murphy, но, возможно, это был известный персонаж в то время и вдове было понятно о чем идет речь (ну и только пара предложений про него).
Окончание письма тоже вполне подобающее.
Конечно, де Морган мог написать более подробно про его многолетнюю переписку с Гамильтону и свое отношение к Гамильтону. Но, возможно, он специально не хотел первое письмо делать слишком подробным и навязчивым. Тем более, это же его первое письма к вдове. Как-то с места в карьер загружать ее деталями после смерти ее мужа не стоило. Скорее всего, она же потом ответила, у них могла быть некоторая переписка. И вполне возможно, что в этой переписке он уже написал больше.
В общем, мне письмо кажется вполне содержательным и подобающим. Но, у каждого, конечно, свой стиль. Я могу только попытаться представить, что я бы написал на его месте; и думаю, я бы написал похожее письмо. Кто-то другой написал бы по-другому. Обязательные правила вряд ли есть.
Бедный Мерфи
Date: 2013-01-24 12:56 pm (UTC)http://www.1911encyclopedia.org/Robert_Murphy
Re: Бедный Мерфи
Date: 2013-01-24 08:31 pm (UTC)Как это было принято в то время, и что возможно не было лишним, в книге не упускается повод выразить это в виде поучительной морали: “... but we have now the melancholy duty of turning the story of his career into a warning – a warning that no intellectual power, whatever their scope or tendency, are enough to procure honourable distinction unless the moral powers are kept in activity and accurate working order – unless, in short, life is regulated by principle, and imbued with the higher life of morality and religion.”
После потери позиции в университете, Мерфи стал вести более скромную и, судя по всему, благочестивую жизнь, продолжая заниматься математикой. Однако ему уже было сложно посвящать ей все свое время и силы - и, как результат, достигать в ней значительных результатов - поскольку зарабатывать на жизнь стало гораздо сложнее. В 37 лет он умер от туберкулеза, возможно спровоцированного его трудной жизнью после известных событий.
И все-таки не очень понятно, почему де Морган счел нужным посвятить Мерфи часть своего письма вдове Гамильтона. Возможно де Морган и/или Гамильтон были близки с Мерфи, и смерть Гамильтона каким-то образом срезонировала у де Моргана со смертью Мерфи.
Интересно, как много можно открыть из одного письма.
no subject
Date: 2013-01-24 03:23 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 04:11 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 04:19 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-25 08:01 pm (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 05:46 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 05:50 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 05:58 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 06:00 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 06:45 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 06:47 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 07:28 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 07:30 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 09:26 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 07:53 am (UTC)И какой красивый язык!
no subject
Date: 2013-01-24 09:12 am (UTC)Хороший был мир тогда.
no subject
Date: 2013-01-24 09:16 am (UTC)no subject
Date: 2013-01-24 11:52 am (UTC)