чай в мидленде
Feb. 9th, 2013 04:37 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
avvaЛюбопытный короткий рассказ британского писателя Дэвида Константайна, Tea at the Midland (и русский перевод: Чай в "Мидлэнде").
Отлично выхваченная, ярко описанная сцена.
И на ее фоне разворачивается ссора между любовниками. Но как заученно они говорят, как выспренно и киношно звучат их слова!
Героиня рассказа произносит речи, которые только видимости ради обращены к герою - на самом деле к читателю. Проблема не столько в сентиментальности, хотя и в ней тоже. Проблема в том, что определенные слова, выражения, риторические позы выбраны женщиной не для того, чтобы что-то показать мужчине, как-то воздействовать на него или дать что-то ему понять - а для того, что подробно все раскрыть читателю, и только ради этой цели; поэтому все слова оказываются неверными и все эмоции наигранными.
Я невольно вспоминаю Hills Like White Elephants Хемингуэя (русский перевод - "Белые слоны"); уверен, что Константайн отталкивался от этого рассказа в том числе. Конечно, стиль совсем другой и прямое сравнение бесполезно; у Хемингуэя нет ни богатых описаний окружающего фона, ни мыслей и эмоций героев. У него только диалог, из которого мы узнаем больше о его героях, чем о героях Константайна из его подробных объяснений. Но даже если не говорить об этом, а только смотреть на сам диалог, предложения, фразы, слова - насколько они естественны и насколько адресованы друг к другу. Читая рассказ Хемингуэя, я ощушаю неловкость от того, что подслушиваю их разговор. При чтении рассказа Константайна, такого ощущения нет, потому что разговора на самом деле нет.
Отлично выхваченная, ярко описанная сцена.
Ветер дул упорно и сильно, частые яростные порывы сотрясали стекла огромных окон, за которыми пили чай женщина и мужчина. Воды бухты были неглубоки, и стремительные мелкие волны косо накатывали с юго-запада. Они вспенивались белыми гребнями где-то вдали, а после ветер и прилив гнали их ряд за рядом, и волны, не встречая никаких препятствий, бежали до тех пор, пока не исчезали совсем. Вечернее зимнее небо было разорвано ветром, и тревожный золотой свет изливался под разными углами, нигде не останавливаясь, вспыхивая и исчезая. Под этим бесконечным расколотым небом, по гребням и складкам волн носились серферы, влекомые воздушными змеями.
И на ее фоне разворачивается ссора между любовниками. Но как заученно они говорят, как выспренно и киношно звучат их слова!
Она повернулась к нему. Кстати, что ты на этот раз сказал жене? Какую ложь придумал, чтобы мы могли вместе выпить чаю? Тебе бы следовало написать эту ложь у себя на лбу, чтобы я не забыла об этом, если вдруг ты посмотришь на меня ласково.
Героиня рассказа произносит речи, которые только видимости ради обращены к герою - на самом деле к читателю. Проблема не столько в сентиментальности, хотя и в ней тоже. Проблема в том, что определенные слова, выражения, риторические позы выбраны женщиной не для того, чтобы что-то показать мужчине, как-то воздействовать на него или дать что-то ему понять - а для того, что подробно все раскрыть читателю, и только ради этой цели; поэтому все слова оказываются неверными и все эмоции наигранными.
Я невольно вспоминаю Hills Like White Elephants Хемингуэя (русский перевод - "Белые слоны"); уверен, что Константайн отталкивался от этого рассказа в том числе. Конечно, стиль совсем другой и прямое сравнение бесполезно; у Хемингуэя нет ни богатых описаний окружающего фона, ни мыслей и эмоций героев. У него только диалог, из которого мы узнаем больше о его героях, чем о героях Константайна из его подробных объяснений. Но даже если не говорить об этом, а только смотреть на сам диалог, предложения, фразы, слова - насколько они естественны и насколько адресованы друг к другу. Читая рассказ Хемингуэя, я ощушаю неловкость от того, что подслушиваю их разговор. При чтении рассказа Константайна, такого ощущения нет, потому что разговора на самом деле нет.
