avva | 11 лет; воспоминания

Я приехал в Израиль 11 лет назад, 17 июня 1991-го года.

Сейчас уже очень плохо, увы, вспоминается этот день. Мы летели самолётом из Варшавы (куда попали поездом). Приземлились когда? -- ненадёжная память подсказывает, что часа в 2 пополудни. Какая-то регистрация, анкеты, ещё всякая волокита, но не слишком много. Новизна всего происходящего и будничность всего происходящего вслаивались друг в друга и кружили голову. Очень жарко. Наконец выскочили из здания терминала наружу, вывалились со всеми чемоданами, и каким-то образом оказались в такси. Таксист повёз нас в Ришон ле-Цион (недалеко от аэропорта, 10 минут езды, если без пробок), к родственникам, которые приехали за пол-года до нас и снимали там квартиру. Первые пару недель нам предстояло жить у них, и долго и мучительно искать подходящую квартиру, каждый день совершая, по неописуемой жаре, долгий обход маклерских контор.

Я знал, возможно, пару десятков слов на иврите, и ещё, может, сотню думал, что знал. Это автоматически превращало меня в эксперта по ивриту в семье. Где находится Ришон ле-Цион по отношению к аэропорту, у нас не было ни малейшего понятия. То есть знали в принципе, что это где-то в той же части страны, и относительно недалеко, но не более того. Я решил выяснить у водителя, сколько же времени нам предстоит ехать (он говорил только на иврите). После нескольких минут мучительных раздумий я гордо выдавил из себя фразу: "кама зман hольхим?" (что означает: сколько времени идём?). Водитель бросил на меня странный взгляд, но не рассмеялся и даже, похоже, не удивился -- он и не такое, небось, видал. "эсрим дакот" (двадцать минут). Слово "минуты" я знал, да и считать на иврите умел - или так казалось. "эсрим" - грамматически множественное число от слова "эсер" - "десять". Если форма единственного числа означает "десять", то форма множественного числа должна означать... "двадцать"? -- логично для иврита, но не для меня. Всю оставшуюся дорогу я напряжённо размышлял, почему нам осталось ехать аж сто минут, ведь это же должно быть так близко! "Расклинило" меня только через несколько дней, кажется, когда я вспомнил этот странный диалог и меня внезапно осенило.

Вот этот эпизод только и вспоминается действительно отчётливо из того дня, а всё остальное потонуло в мареве влажной жары, суматохи, волнений и одиннадцати лет. Странно это немного. Всё же день этот всё перевернул, всё переиначил, и повернул жизнь так круто, как никакой другой день после него. Началась -- нет, не новая жизнь, конечно -- но совсем другая её часть. Промотав на кнопке фаст-форвард 11 лет в будущее, попадаю после нескольких минут шелестения плёнки обратно в сейчас -- час ночи перестук клавиатуры под моими пальцами в звенящей тишине на стуле перед монитором в маленькой комнатке уютной квартиры на слишком высоком этаже крепкого старого дома в центре Иерусалима. В Израиле.