мысль

[avva]

А может, ещё кто-нибудь из лжеюзеров-эмигрантов опишет свой день отъезда (или приезда)? А то вот я один отдуваюсь. Было бы интересно почитать.

(точнее, один лжеюзер уже описал подробно, но под замочком).

Comments

[atorin.livejournal.com]

Мы улетали осенью 90-го. Утром Аэрофлот должен был отвезти нас из Шереметьево в Будапешт, где предстояла пересадка на El Al. Шел мокрый снег. Почему-то считалось, что надо занимать очередь на регистрацию ночью, кажется для того, чтобы успеть сдать багаж. Сонный ребенок орал и не хотел вставать из кроватки, впрочем, ему обещали конфеты по прилету в Тель Авив. Шереметьево напоминало Казанский вокзал во время массового исхода народов. На баулах сидели казахстанские немцы, рядом разбили лагерь целые кланы из Бухары, все они были агрессивными и изможденными.

Провожали меня два друга, которые уезжать никуда не хотели (а уж тем более в Израиль) и были полны надежд на светлое будущее. Сейчас они живут по-соседству со мной, в Кремниевой долине. Чуть ли ни каждые выходные водку вместе пьем.

Все было бестолково, за багаж требовали взятку, а рубли все я уже отдал провожающим, мне сунули деньги, но за это меня поймали и раздели догола. По этой ли причине, или по другой, в Будапешт наш багаж не долетел. К счастью, в ручной клади была пара смен одежды для ребенка.

В Будапеште запомнился автоматчик дегенеративного вида - рейс загнали в маленькую комнату, в которой тут же стало нечем дышать. Женщины умоляли открыть дверь, впустить хоть немного воздуха, но солдат делал зверскую рожу и демонстрировал готовность нажать на курок. Потом всех отвезли на пересылочный пункт, старую школу, в которой стояло много стульев и страждущим наливали в стаканы отвратительный напиток половником(разведенный концентрат сока с пахнущей накипью водой). Люди лежали на полу, женщины храпели, дети орали. Выделялись усатые, небритые мужики из Молдавии, которые громко строили планы на будущее. Оно для них было однозначным - откроют гараж и будут из битых машин собирать небитые.

Через сутки покачивающийся от усталости человеческий материал привезли в Тель Авив. Дело было ночью в пятницу, поэтому абсорбировать нас не могли и вместо этого повезли в гостиницу.

Запомнился одуряющий, пряный запах, влажный воздух, пальмы, жуткий бардак и детский крик.
Ребенок вспомнил, что ему обещали конфеты, и философские комментарии по поводу субботы серьезно не воспринял.

Ну, а через месяц с небольшим началась война.