![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
avvaВсякий раз, когда я захожу в читальный зал периодики Национальной библиотеки (не так уж часто в последнее время, к сожалению), я просматриваю последние выпуски "патриотических" литературных журналов (как минимум "Наш Современник" и "Молодую Гвардию", и иногда ещё парочку). Там часто находится что-нибудь смешное или интересное. Особенно стихи, стихи в "Нашем Современнике" иногда поражают в самую душу.
Сегодня я нашёл не стихи, а замечательную статью некоего Валерия Хатюшина "Назначение литературы". Статья потрясающая своим совершенным воплощением... ну, воплощением статей такого типа. Просто ничего не отнять и ничего не добавить, произведение искусства. Очень смешна ещё и тем, что в таком коротком пространстве всё упоминает и связывает. И русские классики упомянуты, и масоны, и евреи, и Шолохов, и даже "Как закалялась сталь". И всё это завязано вокруг одной центральной мысли: "Литература прежде всего обязана нести миссию очищения человечества от грязи и пошлости жизни". Как таким не восхищаться?
Короче говоря, я её отксерил и даже готов был сам в дневник набить, но, к счастью, нашёл её в сети, хоть и не сразу (сам журнал "Молодая Гвардия", как видно, сетевого представительства не имеет, но статья эта нашлась в другом месте). Копирую её отсюда целиком в дневник, потому что нельзя же дать такому добру пропасть, а вдруг тамошний сайт закроется?
Вот она.
НАЗНАЧЕНИЕ ЛИТЕРАТУРЫ
(Валерий ХАТЮШИН)
Накануне двух революций 1917 г. в России почти не было современной тому времени русской патриотической литературы. Что могла видеть и читать российская публика в начале ХХ века? Пьесы Чехова, построенные на бессмысленной болтовне их героев, одни из которых в финале по еще более бессмысленным причинам стрелялись, как в "Чайке", а другие - убивали друг друга на дуэли, как в "Трех сестрах"?
Поэзия Александра Блока, бесспорно, гениальна, но стихи его в большинстве своем, как ни больно об этом говорить, навевали читателю безволие, безысходность, смирение перед судьбой. Я понимаю, что таким заявлением вызову бурю возмущения всех "блоковедов" и ради справедливости скажу: в этом смысле блестящим исключением является блоковский цикл стихотворений "На поле Куликовом"(1908 г.). Но прочтите его промасоненную пьесу в стихах "Роза и крест" (1915 г.). Мало у кого хватит терпения дочитать до конца этот напичканный бродско-вознесенскими символами претенциозный бред. Даже вершина творчества Блока послереволюционная поэма "Двенадцать" русскими патриотами того времени сразу же была воспринята как пародия на Христа и как большая услуга "революционной власти", от которой он в дальнейшем сам же и пострадал.
Большевики пели: "Весь мир насилья мы разрушим..." А Блок им подпевал: "И старый мир, как пес безродный...", "И старый мир, как пес паршивый..." Он отлично понимал, что "старый мир" - это тысячелетняя Россия, и в творческом упоении выводил строки: "Товарищ, винтовку держи, не трусь! Пальнем-ка пулей в Святую Русь. В кондовую, в избяную, в толстозадую!" Нет, не случайно это погружение в "музыку революции" кончилось для него плачевно.
Активно выступал перед публикой молодой Маяковский со своей полусумасшедшей "Флейтой- позвоночником" и стихами о плачущей лошади, над которой якобы ржали бесчувственные прохожие. Но он еще дальше был от патриотических настроений, став впоследствии "глашатаем" мирового коммунизма "без Россий и Латвий".
Да, уже выступал в печати Сергей Есенин, но к тому времени он был известен лишь узкому кругу литераторов.
Был еще Горький с его "Буревестником", призывавшим "сильнее грянуть буре" гражданской войны.
Иван Бунин в повести "Деревня" (1910 г.) "разоблачал" косность, невежество и тупость деревенской жизни. А в его рассказе "Старуха" (1916 г.) это "видение" крестьянского быта достигало, надо полагать, предреволюционного пафоса российских либералов: "...в непроглядных полях, по смрадным избам, укладывались спать бабы, старики, дети и овцы..." Ну как тут не "пальнуть" из винтовки в этот мерзкий "старый мир" с его смрадными избами, несознательными бабами и овцами?.. (Вот откуда вышел солженицынский "Матренин двор".) Да, подобные настроения в литературе того времени работали исключительно на пораженческую политику большевиков.
Вспомним, о чем писали Ремизов, Вл.Сологуб, Л.Андреев, Короленко до 1917 г.? Кто был персонажем их рассказов и повестей? Убогие, никчемные людишки. Даже патриот Куприн в "Поединке" (1905 г.) "обличил" тупость, грязь и подлость как армейской жизни, так и вообще всего российского бытия. Никто из серьезных писателей художественно полноценно не изобразил ни героев Русско-японской войны 1905 г., ни тем более Первой мировой. Что же касается Алексея Толстого с его "Хождениями по мукам", то этот роман он закончил лишь в 1941 г.
Февральская революция не могла не произойти, так как в России на то время начисто отсутствовала глубоко национальная патриотическая идеология. А "русские" философы - Вл.Соловьев, Н.Бердяев, В.Розанов, П.Флоренский, Г.Федотов, Н.Лосский и многие другие накануне антиправославной вакханалии и отречения царя были заняты еретическим богоискательством, в основном масонского толка. Наш же лучший национальный мыслитель И.А.Ильин - продолжатель дела А.С.Хомякова, К.Н.Леонтьева, Н.Я.Данилевского - так же, как Иван Солоневич, свои главные работы написал уже после революции, в эмиграции.
О том, что делал в литературе Лев Толстой в начале этого века, как, впрочем, и самом конце прошлого, говорить просто стыдно. Он впал в такую ересь, в такую гордыню, в такое словоблудие, что все это можно объяснить лишь старческим маразмом. Ну разве может нормальный человек всерьез сесть за написание собственного Евангелия? И его официальное отпадение от церкви, которое часто неправильно называют "отлучением", - не что иное, как позор для русской литературы.
Совсем немного на ниве героической гражданской лирики успел сделать Н.Гумилев, сам участник войны. Но он в начале века все же был еще экзотическим романтиком в поэзии. Клюев, Бальмонт, Северянин, Брюсов, А.Белый, Кузьмин, Ахматова оказались не способны или еще не успели стать пророками и предупредить народ о грядущей катастрофе. Это уже потом, настрадавшись, выдающиеся поэты Клюев и Северянин создали свои лучшие, глубоко национальные произведения. Но до этого властители дум столичного бомонда всем своим космополитическим творчеством только психологически расслабляли читателей и почитателей авторов стихов о "Прекрасной даме", "Жирафе" и "Ананасах в шампанском", не говоря уже о том, что другие (вроде Мариенгофа, Бурлюка, Маяковского) - вообще дискредитировали монархию, державность, национальную русскую идею.
Нельзя сказать, что в России совсем не было патриотически мыслящих деятелей литературы, общественной и духовно-религиозной жизни. Активно печатались и предупреждали русский народ о масонском и сионистском заговоре Селянинов, Меньшиков, Шмаков, Нилус, Жевахов, Марков-Второй. Но их почти не слушали, точнее, их голос тонул в еврейско-масонском галдеже литературных салонов и "философских кружков" под пристальным оком Мережковского, Вяч.Иванова, Гиппиус и других "братьев" и "сестер", которые, кстати сказать, отторгли от себя Гумилева и Есенина.
Одним словом, первая половина так называемого "серебряного века" русской литературы нанесла России вреда не меньше, чем вся еврейская революционная интеллигенция, вербовавшая прямых террористов типа "писателя" Савинкова, провокатора Азефа и бомбометателя Каляева.
Для чего вообще нужна литература? - В который уж раз повторю я этот риторический вопрос. Интеллигенты-гуманитарии непременно ответят: для того, чтобы отображать жизнь во всей ее полноте и во всех ее проявлениях. И, как всегда, покажут свою дремучесть. Главная задача литературы совсем не в этом. Сейчас "отображением" жизни гораздо эффективнее занимаются кино и телевидение, которые "оживляют" примитивные сценарии, не имеющие к литературе никакого отношения. Литература прежде всего обязана нести миссию очищения человечества от грязи и пошлости жизни. Литература обязана уметь лечить и воспитывать общество, давать ему идеал, показывать путь к нравственному прогрессу. В противном случае она не нужна вовсе и даже вредна. Сказанное не означает, что литература должна быть только такой и никакой другой. Но грош цена той литературе, которая вообще не выполняет воспитательной, нравственно-очистительной функции, если в ней нет примеров национального героизма. Искусство происходит от слова "искус", то есть грех. И если оно заранее отказывается исправлять, нравственно совершенствовать человечество, то ничем иным, как грехом, оно не будет и быть не может.
Литературе необходим именно герой, во всех смыслах герой. Если литература не способна дать людям этот идеал, указать в положительном смысле наивысший пример для своего народа, то этот народ обязательно попадет в ситуацию, в какую русские попали перед 1917 годом. Но вот после того, как были созданы образы Павла Корчагина, Григория Мелехова, Семена Давыдова, стало совершенно ясно, что наш народ выстоит в самой страшной войне.
Литература создает миф, который обрастает реальностью, становится самой жизнью, и народ тянется за этим мифом, старается ему подражать, то есть литература, как это ни громко будет сказано, с о з д а е т собственный народ. С героями Чехова мы не разгромили бы немецкий нацизм.
Кто-нибудь из относящих себя к интеллигенции скажет: мол, я пытаюсь возродить традицию социалистического реализма в искусстве. Ну, во-первых, ни в жизни, ни в творчестве невозможно ничего возродить. А во-вторых, традиция социалистического реализма в лучших ее созданиях для современной литературы, вернее, для ныне живущих писателей просто- напросто недостижима.
Такие люди, как Николай Островский, приходят в литературу "беззаконно". Он не был писателем в обычном, "традиционном" понимании, вскормленным на переделкинских дачах и вспоенным в цэдээльских буфетах. Но только он способен, обязан был создать и оставить на века всем будущим поколениям совершенно потрясающий образ легендарного Павки, ломающий рамки всех на свете литературных традиций, в том числе и соцреализма. Создал - и ушел. Во всей мировой литературе подобных героев вообще никогда не было. И скорее всего, уже не будет. По силе духа, бескорыстному служению идее и моральной чистоте его можно сравнить разве что с христианскими святыми (хотя, будучи православным верующим, понимаю натяжку этого сравнения).
Может быть, я скажу крамольную фразу, но мне она таковой не кажется: литературные герои лучших произведений так называемого "советского соцреализма" по моральным качествам и художественному изображению - уникальны в воспитательном значении и недостижимы в значении нравственном. Как недостижимы художественные образы, созданные Гомером, Данте, Сервантесом, Шекспиром, Гете, Пушкиным, Достоевским. Из героев всей зарубежной литературы нашего столетия некого поставить рядом по силе духовного воплощения с литературными героями Михаила Шолохова. Не сомневаюсь, что в ХХ1 веке это будет признано всеми.
Сегодня я нашёл не стихи, а замечательную статью некоего Валерия Хатюшина "Назначение литературы". Статья потрясающая своим совершенным воплощением... ну, воплощением статей такого типа. Просто ничего не отнять и ничего не добавить, произведение искусства. Очень смешна ещё и тем, что в таком коротком пространстве всё упоминает и связывает. И русские классики упомянуты, и масоны, и евреи, и Шолохов, и даже "Как закалялась сталь". И всё это завязано вокруг одной центральной мысли: "Литература прежде всего обязана нести миссию очищения человечества от грязи и пошлости жизни". Как таким не восхищаться?
Короче говоря, я её отксерил и даже готов был сам в дневник набить, но, к счастью, нашёл её в сети, хоть и не сразу (сам журнал "Молодая Гвардия", как видно, сетевого представительства не имеет, но статья эта нашлась в другом месте). Копирую её отсюда целиком в дневник, потому что нельзя же дать такому добру пропасть, а вдруг тамошний сайт закроется?
Вот она.
НАЗНАЧЕНИЕ ЛИТЕРАТУРЫ
(Валерий ХАТЮШИН)
Накануне двух революций 1917 г. в России почти не было современной тому времени русской патриотической литературы. Что могла видеть и читать российская публика в начале ХХ века? Пьесы Чехова, построенные на бессмысленной болтовне их героев, одни из которых в финале по еще более бессмысленным причинам стрелялись, как в "Чайке", а другие - убивали друг друга на дуэли, как в "Трех сестрах"?
Поэзия Александра Блока, бесспорно, гениальна, но стихи его в большинстве своем, как ни больно об этом говорить, навевали читателю безволие, безысходность, смирение перед судьбой. Я понимаю, что таким заявлением вызову бурю возмущения всех "блоковедов" и ради справедливости скажу: в этом смысле блестящим исключением является блоковский цикл стихотворений "На поле Куликовом"(1908 г.). Но прочтите его промасоненную пьесу в стихах "Роза и крест" (1915 г.). Мало у кого хватит терпения дочитать до конца этот напичканный бродско-вознесенскими символами претенциозный бред. Даже вершина творчества Блока послереволюционная поэма "Двенадцать" русскими патриотами того времени сразу же была воспринята как пародия на Христа и как большая услуга "революционной власти", от которой он в дальнейшем сам же и пострадал.
Большевики пели: "Весь мир насилья мы разрушим..." А Блок им подпевал: "И старый мир, как пес безродный...", "И старый мир, как пес паршивый..." Он отлично понимал, что "старый мир" - это тысячелетняя Россия, и в творческом упоении выводил строки: "Товарищ, винтовку держи, не трусь! Пальнем-ка пулей в Святую Русь. В кондовую, в избяную, в толстозадую!" Нет, не случайно это погружение в "музыку революции" кончилось для него плачевно.
Активно выступал перед публикой молодой Маяковский со своей полусумасшедшей "Флейтой- позвоночником" и стихами о плачущей лошади, над которой якобы ржали бесчувственные прохожие. Но он еще дальше был от патриотических настроений, став впоследствии "глашатаем" мирового коммунизма "без Россий и Латвий".
Да, уже выступал в печати Сергей Есенин, но к тому времени он был известен лишь узкому кругу литераторов.
Был еще Горький с его "Буревестником", призывавшим "сильнее грянуть буре" гражданской войны.
Иван Бунин в повести "Деревня" (1910 г.) "разоблачал" косность, невежество и тупость деревенской жизни. А в его рассказе "Старуха" (1916 г.) это "видение" крестьянского быта достигало, надо полагать, предреволюционного пафоса российских либералов: "...в непроглядных полях, по смрадным избам, укладывались спать бабы, старики, дети и овцы..." Ну как тут не "пальнуть" из винтовки в этот мерзкий "старый мир" с его смрадными избами, несознательными бабами и овцами?.. (Вот откуда вышел солженицынский "Матренин двор".) Да, подобные настроения в литературе того времени работали исключительно на пораженческую политику большевиков.
Вспомним, о чем писали Ремизов, Вл.Сологуб, Л.Андреев, Короленко до 1917 г.? Кто был персонажем их рассказов и повестей? Убогие, никчемные людишки. Даже патриот Куприн в "Поединке" (1905 г.) "обличил" тупость, грязь и подлость как армейской жизни, так и вообще всего российского бытия. Никто из серьезных писателей художественно полноценно не изобразил ни героев Русско-японской войны 1905 г., ни тем более Первой мировой. Что же касается Алексея Толстого с его "Хождениями по мукам", то этот роман он закончил лишь в 1941 г.
Февральская революция не могла не произойти, так как в России на то время начисто отсутствовала глубоко национальная патриотическая идеология. А "русские" философы - Вл.Соловьев, Н.Бердяев, В.Розанов, П.Флоренский, Г.Федотов, Н.Лосский и многие другие накануне антиправославной вакханалии и отречения царя были заняты еретическим богоискательством, в основном масонского толка. Наш же лучший национальный мыслитель И.А.Ильин - продолжатель дела А.С.Хомякова, К.Н.Леонтьева, Н.Я.Данилевского - так же, как Иван Солоневич, свои главные работы написал уже после революции, в эмиграции.
О том, что делал в литературе Лев Толстой в начале этого века, как, впрочем, и самом конце прошлого, говорить просто стыдно. Он впал в такую ересь, в такую гордыню, в такое словоблудие, что все это можно объяснить лишь старческим маразмом. Ну разве может нормальный человек всерьез сесть за написание собственного Евангелия? И его официальное отпадение от церкви, которое часто неправильно называют "отлучением", - не что иное, как позор для русской литературы.
Совсем немного на ниве героической гражданской лирики успел сделать Н.Гумилев, сам участник войны. Но он в начале века все же был еще экзотическим романтиком в поэзии. Клюев, Бальмонт, Северянин, Брюсов, А.Белый, Кузьмин, Ахматова оказались не способны или еще не успели стать пророками и предупредить народ о грядущей катастрофе. Это уже потом, настрадавшись, выдающиеся поэты Клюев и Северянин создали свои лучшие, глубоко национальные произведения. Но до этого властители дум столичного бомонда всем своим космополитическим творчеством только психологически расслабляли читателей и почитателей авторов стихов о "Прекрасной даме", "Жирафе" и "Ананасах в шампанском", не говоря уже о том, что другие (вроде Мариенгофа, Бурлюка, Маяковского) - вообще дискредитировали монархию, державность, национальную русскую идею.
Нельзя сказать, что в России совсем не было патриотически мыслящих деятелей литературы, общественной и духовно-религиозной жизни. Активно печатались и предупреждали русский народ о масонском и сионистском заговоре Селянинов, Меньшиков, Шмаков, Нилус, Жевахов, Марков-Второй. Но их почти не слушали, точнее, их голос тонул в еврейско-масонском галдеже литературных салонов и "философских кружков" под пристальным оком Мережковского, Вяч.Иванова, Гиппиус и других "братьев" и "сестер", которые, кстати сказать, отторгли от себя Гумилева и Есенина.
Одним словом, первая половина так называемого "серебряного века" русской литературы нанесла России вреда не меньше, чем вся еврейская революционная интеллигенция, вербовавшая прямых террористов типа "писателя" Савинкова, провокатора Азефа и бомбометателя Каляева.
Для чего вообще нужна литература? - В который уж раз повторю я этот риторический вопрос. Интеллигенты-гуманитарии непременно ответят: для того, чтобы отображать жизнь во всей ее полноте и во всех ее проявлениях. И, как всегда, покажут свою дремучесть. Главная задача литературы совсем не в этом. Сейчас "отображением" жизни гораздо эффективнее занимаются кино и телевидение, которые "оживляют" примитивные сценарии, не имеющие к литературе никакого отношения. Литература прежде всего обязана нести миссию очищения человечества от грязи и пошлости жизни. Литература обязана уметь лечить и воспитывать общество, давать ему идеал, показывать путь к нравственному прогрессу. В противном случае она не нужна вовсе и даже вредна. Сказанное не означает, что литература должна быть только такой и никакой другой. Но грош цена той литературе, которая вообще не выполняет воспитательной, нравственно-очистительной функции, если в ней нет примеров национального героизма. Искусство происходит от слова "искус", то есть грех. И если оно заранее отказывается исправлять, нравственно совершенствовать человечество, то ничем иным, как грехом, оно не будет и быть не может.
Литературе необходим именно герой, во всех смыслах герой. Если литература не способна дать людям этот идеал, указать в положительном смысле наивысший пример для своего народа, то этот народ обязательно попадет в ситуацию, в какую русские попали перед 1917 годом. Но вот после того, как были созданы образы Павла Корчагина, Григория Мелехова, Семена Давыдова, стало совершенно ясно, что наш народ выстоит в самой страшной войне.
Литература создает миф, который обрастает реальностью, становится самой жизнью, и народ тянется за этим мифом, старается ему подражать, то есть литература, как это ни громко будет сказано, с о з д а е т собственный народ. С героями Чехова мы не разгромили бы немецкий нацизм.
Кто-нибудь из относящих себя к интеллигенции скажет: мол, я пытаюсь возродить традицию социалистического реализма в искусстве. Ну, во-первых, ни в жизни, ни в творчестве невозможно ничего возродить. А во-вторых, традиция социалистического реализма в лучших ее созданиях для современной литературы, вернее, для ныне живущих писателей просто- напросто недостижима.
Такие люди, как Николай Островский, приходят в литературу "беззаконно". Он не был писателем в обычном, "традиционном" понимании, вскормленным на переделкинских дачах и вспоенным в цэдээльских буфетах. Но только он способен, обязан был создать и оставить на века всем будущим поколениям совершенно потрясающий образ легендарного Павки, ломающий рамки всех на свете литературных традиций, в том числе и соцреализма. Создал - и ушел. Во всей мировой литературе подобных героев вообще никогда не было. И скорее всего, уже не будет. По силе духа, бескорыстному служению идее и моральной чистоте его можно сравнить разве что с христианскими святыми (хотя, будучи православным верующим, понимаю натяжку этого сравнения).
Может быть, я скажу крамольную фразу, но мне она таковой не кажется: литературные герои лучших произведений так называемого "советского соцреализма" по моральным качествам и художественному изображению - уникальны в воспитательном значении и недостижимы в значении нравственном. Как недостижимы художественные образы, созданные Гомером, Данте, Сервантесом, Шекспиром, Гете, Пушкиным, Достоевским. Из героев всей зарубежной литературы нашего столетия некого поставить рядом по силе духовного воплощения с литературными героями Михаила Шолохова. Не сомневаюсь, что в ХХ1 веке это будет признано всеми.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2002-10-21 11:56 am (UTC)А что, они ещё выходят? Помнится, в конце восмидесятых в местной библиотеке я был единственным читателем этих журналов (прямо по Шолом-Алейхему - рассказ "Два антисемита"). "Новый мир", "Знамя", "Огонёк", "Дружбу народов" почти невозможно было застать. Если и выдавали, то на считанные дни. А эти журналы всегда полной стопочкой лежали (кроме тех, что я взял), и выдавали их без ограничений.
Re:
Date: 2002-10-21 11:58 am (UTC)Re:
Date: 2002-10-21 12:12 pm (UTC)Re:
Date: 2002-10-21 12:14 pm (UTC)