а очнешься вдруг - двадцать лет прошло

[avva]

Я тогда два месяца, как приехал в Израиль. Мне было 15 лет. Жил в Ришон ле-Ционе. И в понедельник 19 августа поехал повидаться с подругой, которую в последний раз видел еще в СССР. Ее семья уехала в Израиль за несколько месяцев до нас. Они жили в Рамат-Гане, это соседний с Тель-Авивом город. Недалеко от моего города; полчаса на автобусе, если не счисать городские и пересадки. Но вообще-то это серьезное дело для меня было; я впервые с дня приезда в Израиль выехал за пределы города, сам, мама очень волновалась. Иврит, правда, незадолго до этого неплохо подучил, благо две недели нечего было делать, только лежать в постели и зубрить слова (почему две недели лежал в постели? потому что обрезание сделали, и позвольте мне не вспоминать подробности). Но разговорной практики совсем никакой, разве что с продавцами на рынке да квартирными маклерами.

Ну вот, я вышел рано утром (в восемь или девять, наверное). Городской автобус до автовокзала. Междугородний из Ришона в Тель-Авив. Еще один из Тель-Авива в Рамат-Ган. Я заранее зазубрил фразу "вы скажете мне, когда будет остановка такая-то?" для водителя автобуса, и, запинаясь, повторил ее. Вышел на главной улице (улица Жаботинского). Нужный мне хитрый проход, который выводил на правильную боковую улицу, никак не находился. Жуткая жара и влажность: середина августа в Израиле, и я слоняюсь по этой жаре и под этим солнцем от одной семиэтажки к другой, от другой к третьей, а они все одинаковые. Почему я не взял с собой бутылку воды, как настаивала мама?

Наконец нашел. Захожу в квартиру И. (с тех пор потерял с ней связь, и не знаю, где, что, в каком городе и какой стране), и меня на пороге встречают вопросом - ты уже знаешь? - Что знаешь, что случилось? - В Союзе переворот. У них уже телевизор цветной куплен и подключен, и вся семья прилипла к новостям.

Я смотрю на экран и ничего не понимаю, пропускаю слова мимо ушей. Какой Союз, какой Горбачев? Автобусы, и шум толпы на автовокзале в Тель-Авиве, и влажное марево одинаковых семиэтажек - это все было только что, прямо вот здесь, и рядом с этим "союз" кажется чем-то далеким и невсамделишным. "горбачев" звучит бессмысленным сочетанием звуков, как бывает, если одно и то же слово много раз повторить. Я интеллигентный 15-летний мальчик, у меня есть мнение обо всем на свете, я помню съезд народных депутатов и Сахарова на телеэкране, я глотал Солженицына, я яростно спорил о референдуме всего несколько месяцев назад... но сейчас почему-то мне нечего сказать и подумать, только слова "союз" и "горбачев" стучат гулкими шарами в пустой голове.

Извините, пожалуйста, а можно стакан воды?

Выдув три стакана один за другим, я ощущаю, как что-то выравнивается и проясняется. Звоню маме, рассказываю о новостях (она не знала; "наверное, закроют выезд теперь?" - два месяца назад мы прилетели - считай, повезло?). Выхожу опять в гостиную, взрослые все еще смотрят телевизор. "Что говорят?"

Comments

[bbb.livejournal.com]

В Литве - именно что гражданами.

[lelia-br.livejournal.com]

Это позже стало известно, а когда мы уезжали настроения были очень антирусские, было понятно что Литва отделится, а что будет с нами - неизвестно.

[sicktant.livejournal.com]

Это когда они стали "антирусскими"??? Вроде в 89-ом во времена Саюдиса, было ещё нормально если конечно не возмущались против их борьбы за независимость.

[lelia-br.livejournal.com]

Так мы себя ощщущали.

[sicktant.livejournal.com]

У меня мать с ними работала, писала антисоветские статьи на русском. Взамен они помогли нам эмигрировать. К людям вражды не было, к системе - да!
Это потом уже наверное началось, когда поняли что независимость и капитализм тоже несладко.

[lelia-br.livejournal.com]

Да, конечно, но в середине 90-ого когда мы начали готовиться уехать, родители дергались. Поехали же не от хорошей жизни.

[alon_68]

К тем, кто сотрудничал в диссидентской деятельности - понятно, что отношение было хорошим, а к обычным русскоязычным, которые могли работать на предприятиях союзного подчинения, иметь родственников-военных... Людей никто не предупредил, что они будут считаться оккупантами. И жившим в Литве повезло, что их было мало, поэтому было демографически не опасно дать гражданство. А таких же точно живших в Латвии и Эстонии дискриминировали весьма конкретно.

[lelia-br.livejournal.com]

Мои родители говорили что знали что они попадут под первое же сокращение как русские. Завод на котором мама работала вообще развалился, а папа - неизвестно что было бы. А город был небольшой, не так уж много возможностей.